Древняя церковь Марии Кармины, стоящая на краю пьяцца Меркато — старой Рыночной площади Неаполя — видела немало трагедий.
Здесь Карл Анжуйский казнил юного Конрадина, последнего Гогенштауфена.
Сюда прилетали ядра с кораблей Альфонсо Арагонского, а в ответ, прямо с верхнего этажа Кармины, стреляли пушки Анжуйцев.
Здесь горели костры инквизиции, и произошло народное восстание Мазаньелло.
По сравнению с этими эпохальными событиями жизнь Винченцо Руссо, поэта из народа, не выглядит чем-то значимым. Но почему-то воспоминание о нем отдается неизменной печалью.
Винченцо родился в 1876 году в районе Меркато — Старого рынка. В течение многих веков, вплоть до грандиозной перестройки этой части Неаполя начала 20 века, Рыночная площадь была чем-то вроде неофициального центра города, где заключались сделки, собирали налоги, проводились публичные казни…
Винченцо с самого рождения был не очень здоровым ребенком, он даже не получил обычного школьного образования и доучивался уже взрослым.
Сидя в мастерской неподалеку от Старого рынка, он шил перчатки, которые, вероятно, и продавали прямо на этом рынке. А по вечерам, засиживаясь допоздна, писал стихи.
Шил перчатки и писал стихи…
Исследователи насчитывают от 140 до 200 песен на стихи Винченцо Руссо, но толщу времени преодолели лишь несколько из них, и для всех этих песен музыку написал друг поэта, композитор Эдуардо ди Капуа.
Ди Капуа, напомню, сочинил бессмертный хит «Мое солнце», известный каждому — кому по записям Энрико Карузо, а кому по соло «телевизионного зайчонка» из «Ну, Погоди!». Кстати, мелодию эту он сочинил, находясь в Одессе.
Ди Капуа был человеком азартным, и неудачливым игроком. Он подсел на игру в ‘Лотто’, в которой нужно угадывать цифры. На этой почве они и познакомились с Руссо в 1897 году. Поэт стал его «консультантом». Среди суеверных неаполитанцев игра в Лотто была очень популярной, а слава «консультантов» — людей, которые силой интуиции способны предугадать выпадающую цифру — непререкаемой. Винченцо Руссо, постоянно нездоровый, слыл удачливым консультантом, ведь бог, что-то отнимая, всегда что-то дает взамен.
Бог так и поступил. Так и не дав друзьям удачи в азартной игре, он наградил их успехом в творческих «консультациях». В тот же год их первая совместная песня «Гитаррата» занимает второе место на Фестивале Пьедигротта.
За ней последовали новые песни соавторов, в числе которых «Серенада Роз«.
Русский
Полночь, и с моей мандолиной
Я пою у балкона, полного роз.
Доносится аромат апельсинов из сада
И нежный воздух наполняется их запахом.
Бледная луна мне кажется серебряной,
На ветру качаются розы.
О, мои розы,
Если спит моя фея,
Разбудите её этой серенадой.
Полночь, и я пою эту песню,
Окруженный цветами и птицами.
Сколько вздохов и сколько страсти
Я храню в моём сердце для тебя.
Стоны мои, летите к этому балкону,
И заставьте Розу услышать эту песню.
О, розы,
Если спит моя фея,
Разбудите её этой серенадой.
О, луна, почему ты равнодушно смотришь на меня?
Почему не прольёшь свой свет на её балкон?
Своими яркими лучами
Позволь мне увидеть есть ли сейчас там Роза.
Лети, моя песня, лети,
Роза наблюдает за мной с балкона.
О, розы,
Если спит моя фея,
Разбудите её этой серенадой.
Оригинал
E’ mezanotte, e cu stu mandulino,
i’ canto a stu barcone chino ‘e rose.
Saglie n’addore ‘arancio da ‘o ciardino
e st’aria doce vène a prufumá.
‘A luna janca mme pare d’argiento,
sbattute sóngo ‘e rrose da stu viento.
Oje rose meje.
Si dorme chesta fata,
scetátela cu chesta serenata.
E’ mezanotte, e i’ canto ‘sta canzone
cu ‘e sciure e cu ll’aucielle ‘ncumpagnía.
Quanta suspire e quanta passione,
dint’a stu core mio, tengo pe’ te.
Suspire mieje, vulate a stu barcone,
Facite sentí a Rosa ‘sta canzone
Oje rose meje.
………………..
Oje luna, pecché ride e tiene mente?
Pecché mo nun faje luce a stu barcone?
Cu chisti ragge tuoje tanto lucente,
famme vedé si Rosa, mo, nce sta.
Vola canzone mia, vola, canzone.
Rusina mme fa ‘a spia for’ ‘o barcone.
Oje rose meje.
Essa, mo, s’è scetata.
Purtàtele, pe’ me, ‘sta serenata.
Примерно тогда же Винченцо влюбился.
Девушка был дочкой ювелира, жившего неподалеку. Говорят, она тоже не была равнодушной к поэту и, несмотря на его бледный и болезненный вид, часто просила извозчика сбавить ход, проезжая мимо окон дома на Рыночной площади.
Но со своим постоянным кашлем и в скромной одежде Винченцо даже не решался приблизиться к ней и заговорить.
Девушку звали Энрикетта, но в своих стихах поэт неизменно называл ее Марией.
Русский
Откройся, окошко!
Позволь мне взглянуть на Марию.
Я стою посреди улицы,
Томимый желанием увидеть её.
Нет мне покоя, даже на миг.
Ночь сменятся днём,
А я, всё так же, стою здесь,
В надежде поговорить с ней.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Позволь мне уснуть
Хотя бы на миг в твоих объятиях.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Дай мне уснуть,
О, Мари, о, Мари!
В этом саду
Нам улыбается мальва.
И постель из лепестков роз
Я сделал для тебя.
Приходи, эта ночь такая нежная,
И небо, как покрывало.
Ты будешь спать, а я буду петь
Колыбельную около тебя.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Позволь мне уснуть
Хотя бы на миг в твоих объятиях.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Дай мне уснуть,
О, Мари, о, Мари!
Кажется, уже открываются
Створки её окошка.
Мари своей ручкой
Машет мне.
Играй, моя гитара!
Мари проснулась.
Самую красивую серенаду
Мы ей сейчас споём.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Позволь мне уснуть
Хотя бы на миг в твоих объятиях.
О, Мари, о, Мари!
Сколько ночей я не сплю из-за тебя.
Дай мне уснуть,
О, Мари, о, Мари!
Оригинал
Arápete fenesta!
Famme affacciá a Maria,
ca stóngo ‘mmiez’â via…
speruto d»a vedé…
Nun trovo n’ora ‘e pace:
‘a notte ‘a faccio juorno,
sempe pe’ stá ccá attuorno,
speranno ‘e ce parlá!
Oje Marí, oje Marí,
quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí,
abbracciato nu poco cu te!
Oje Marí, oje Marí!
Quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí…
oje Marí, oje Marí!
‘Mmiez’a stu ciardeniello,
ce ride ‘a malvarosa…
Nu lietto ‘e fronne ‘e rosa
aggio fatto pe’ te…
Viene che ‘a notte è doce,
‘o cielo ch’è nu manto…
Tu duorme e io te canto
‘a nonna a fianco a te…
Oje Marí, oje Marí,
quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí,
abbracciato nu poco cu te!
Oje Marí, oje Marí!
Quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí…
oje Marí, oje Marí!
Pare che giá s’arape
na sénga ‘e fenestella…
Maria cu ‘a manella,
nu segno a me mme fa!
Sòna chitarra mia!
Maria s’è scetata!…
Na scicca serenata,
facímmole sentí:
Oje Marí, oje Marí,
quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí,
abbracciato nu poco cu te!
Oje Marí, oje Marí!
Quanta suonno ca perdo pe’ te!
Famme addurmí…
oje Marí, oje Marí!
1 января 1900 года Эдуардо поднял с постели не вполне здорового друга, и отвел его в салон, где в тот вечер выступал Армандо Гилл, неаполитанский актер, поэт, композитор и певец в одном флаконе. В конце вечера Винченцо незаметно опустил в карман Эдуардо листок со стихотворением «Хочу тебя поцеловать«. Нетрудно догадаться, кому оно было адресовано.
Через 24 часа ди Капуа сыграл для Руссо одну из самых прекрасных неаполитанских мелодий. «Да, я именно так ее слышал» — тихо ответил Винченцо.
Песня снова заняла второе место на Пьедигротте, но кто помнит песню-победительницу?
А у песни Руссо – ди Капуа — десятки и сотни исполнителей в 20-м и 21-м веках, ее поют многие оперные певцы, но я ограничусь двумя чисто неаполитанскими вариантами. Ну а Паваротти, Бочелли, ди Стефано, Каррераса желающие найдут сами в ютубе.
Русский
Как прекрасен воздух свежий,
Который пахнут розами
И ты спишь
На листьях этих роз.
Солнце медленно
Над садом этим восходит.
И ветер пролетая ласкает
Локон на твоём лице.
Я хочу целовать тебя,
Я хочу целовать тебя.
А сердце просит
Разбудить тебя,
Разбудить тебя.
Я хочу уснуть,
Я хочу уснуть
Рядом с твоим дыханьем
Хотя бы на час,
Хотя бы на час,
Ты спишь,o Роза моя,
И спишь крепким сном.
А я смотрю, околдованный
На твои уста коралловые…
На эту кожу нежную
И эти косы черные
И приходят в мое сердце
Тысячи мыслей. греховных
Я хочу целовать тебя,
……………
Слышу, как твое сердце
бьется, словно волна
Спишь, ангел мой,
И кто знает, кто тебе снится
А реаность мучает
Мое сердце больное:
Ты грезишь обо мне? Скажи мне!
А может местаешь о другом?
Я хочу целовать тебя,…
Оригинал
Ah ! che bell’aria fresca
ch’addora e malvarosa.
E tu durmenno staje
ncopp’a sti ffronne ‘e rosa.
‘O sole a poco a poco
pe ‘stu ciardino sponta;
‘o viento passa e vasa
‘stu ricciulillo ‘nfronta.
‘I te vurria vasa’…
‘I te vurria vasa’…
Ma ‘o core nun m»o
ddice ‘e te sceta’
‘e te sceta’!
‘I me vurria addurmi’
‘I me vurria addurmi’
vicino ‘o sciato tujo
n’ora pur’i’!
Tu duorme oje Rosa mia…
e duorme a suonno chino,
mentr’io guardo, ‘ncantato,
stu musso curallino…
E chesti ccarne fresche,
e chesti ttrezze nere,
mme mettono, ‘int»o core,
mille male penziere!
‘I te vurria vasa’
…….
Sento stu core tujo
ca sbatte comm’a ll’onne!
Durmenno, angelo mio,
chisà tu a chi te suonne…
‘A gelusia turmenta
stu core mio malato:
Te suonne a me?…Dimméllo!
O pure suonne a n’ato?
I’ te vurría vasá
…….
Май 1900-го года подарил еще одну прекрасную песню Винченцо и Эдуардо, которая так и называется — «Май возвращается».
Это был самый прекрасный май в жизни Винченцо Руссо.
Русский
Розы! Kак прекрасны розы! Май возвращается!
Как пахнут прекрасные цветы!
Как поют птицы!
А Вы еще спите!
Какая дерзость!
Откройте окно, прекрасная фея,
Как сейчас ароматен воздух,
А Вы еще спите! Какая дерзость!
Розы, какие прекрасные розы.
Май возвращается!
Розы, какие прекрасные розы! Целый год
Украсят камни этой улицы.
Но Вы не показываетесь. О, мамма мия, —
Я не смогу быть далеко от Вас
И даже уезжая наненадолго,
Мне кажется, что Вы всегда со мною рядом.
Что говорите со мной иддержите мою руку,
Розы, какие прекрасные розы.
Целый год…
Розы, какие прекрасные розы! А вы спите!
Но как же тебя не разбудил этот сладкий аромат?
Как Вы не слышите весенние звуки?
У Вас вообще сердце есть в груди?
Уста ароматны как фиалка,
Моя весна – только ты!
Но как этого призыва Вы не слышите?
Розы, какие розы.
А Вы спите!
Оригинал
Rose, che belli rrose. Torna maggio.
Sentite ‘addore ‘e chisti sciure belle.
Sentite comme cantano ll’aucielle.
E vuje durmite ancora?
‘I’ che curaggio.
Aprite ‘sta fenesta, oje bella fata,
ché ll’aria mo s’è fatta ‘mbarzamata.
Ma vuje durmite ancora, ‘i’ che curaggio.
Rose, che belli rrose.
Torna maggio.
Rose, che belli rrose. ‘A n’anno sano,
stóngo strujenno ‘e pprete ‘e chesta via.
Ma vuje nun v’affacciate. Uh, mamma mia.
I’ nun mme fido ‘e stà da vuje luntano.
E si ve stó’ luntano quacche ghiuorno,
pare ca vuje mme state sempe attuorno,
ca mme parlate e mm’astrignite ‘a mano.
Rose, che belli rrose.
E’ n’anno sano…
Rose, che belli rrose. E vuje durmite,
ma nun ve sceta stu prufumo doce?
‘E primmavera nun sentite ‘e vvoce?
Ma vuje, core ‘mpietto, ne tenite?
Vocca addirosa comm’a na viola.
‘A primmavera mia site vuje sola.
Ma chesta voce vuje nun ‘a sentite?
Rose, che belli rrose.
E vuje durmite…
1904 год. Любовь и надежда не оставляют поэта. На свет появилась «Красивая песня»
Русский
Вы, что среди красавиц самая красивая
Покажитесь на балконе.
Проснитесь ненадолго, не спите,
Послушайте как прекрасна эта песня
Эта песня, которую я пою —
Всех моих чувств выражение,
Что исходят из сердца, полного страсти.
Сердца, которое по Вам уже год страдает.
Хочу стать подушкой,
Которая поддерживает этот бутон розы.
Только так я смогу быть близко
И целовать эти шелковые косы.
Красавица, прелести Вашей,
Феи завидуют на звездах среди неба.
От стыда луна уж надела покрывало
Потому что красивее ее кажетесь Вы.
Все розы за окном
Ждут что, быть может, Вы покажитесь,
Они уже приготовилиcь к празднику
Что Вы пробудитесь ото сна.
И если сон для Вас обычен,
Для меня сна больше нет.
Говорят мне простыни в постели:
«Если пришла твоя девушка, это был сон»
Оригинал
Vuje ca d’ ‘e bbelle la cchiù bella site,
veniteve a affacciá for’ ‘o balcone,
scetáteve nu poco, nun durmite,
sentite quant’è doce ‘sta canzone.
Chesta canzone ca io stó’ cantanno,
è tutta sentimento e ‘spressione
che vène da nu core ‘e passione.
Stu core ca, pe’ vuje, soffre ‘a n’anno.
Vurria addeventá chistu cuscino,
addó’ ‘sta faccia ‘e rose vuje appujate.
Sul’accussí ve venarría vicino
e vasarría sti ttrezze avvellutate.
Bella, ca d’ ‘e bellizze ca tenite,
facite ‘mmiria a ‘e stelle ‘e ‘mmiez’ô cielo.
P’ ‘o scuorno, ‘a luna giá s’ha miso ‘o velo
pecché cchiù bella d’essa vuje parite.
Tutte sti rrose ‘e for’a ‘sta fenesta,
aspettano ca forse v’affacciate.
Ve stanno priparanno giá na festa
pe’ quanno vuje, da ‘o suonno, ve scetate.
E si stu suonno, a vuje, ve dá arricietto,
pe’ me, ‘o suonno nun esiste maje.
Mme diceno ‘e llenzole ‘e dint’ ‘o lietto:
«Si vène nénna toja, durmarraje».
Наступало лето, болезнь Винченцо усугубилась.
Однажды, стоя у окна, он увидел свадебную процессию, которая приближалась к церкви. В невесте он узнал Энрикетту. Его «Мария» уходила навсегда. С ней уходила и надежда.
Он попрощался со всеми, о ком писал в своих стихах.
Через 20 дней 28-летний Винченцо Руссо умер от туберкулеза.
Музыку, в которой слышен отзвук рыданий, как всегда, написал Эдуардо ди Капуа.
Винченцо вернулся в постель, позвал кого-то из родственников и тихим голосом продиктовал заголовок.
“L’Urdema canzona mia. Tutt’e fernute… “ («Последняя моя песня. Все закончилось»).
Русский
Не говорите мне больше о цветах и розах
Для меня эти розы не имеют запаха
Не говорите мне: молодость — это цветок
Ведь этот мой цветок — уже умер
Для меня все закончилось!
Прощайте прекрасные времена года
прощайте розы и фиалки!
Вам привет…
О, солнце жаркое, ты тоже меня оставила
Ты тоже предала меня
Холод острый чувствую в костях
И не хватает тебя, кто может меня согреть
Для меня все закончилось!
Прощайте апрельские вечера
прощайте вечера при луне
Вам привет…
Сегодня как всегда взошла луна
Осветила лучами серебрянными мой балкон
Мария подари мне эту радость
В последний раз хочу тебя увидеть
Для меня все закончилось
Прощайте вечера при луне
Жизнь и надежда на Бога
Вам привет…
Оригинал
Nun me parlate cchiù de’ sciure e rose,
Pe’ me ‘sti rrose songo senz’addore;
Nun me dicite: ‘a giuventù è nu sciore.
Ca chistu sciore mio è muorto già.
Pe’ me tutt’è fernuto !
Addio, staggione belle !
Addi, rose e viole !…
I’ ve saluto.
Ohi solo sote pure me lassato
tu pure me le fatto ‘o tradimento
nu friddo acuto rint’a l’ossa sento
e manco tu me può venì a scarfà.
Pe’mme tutto è fernuto
addio sera d’aprile
addio serata ‘e luna
je ve saluto.
Mò ca pe’cà de ssera’a luna vene
ch’e raggi argiento a stu barcone mio
Marìa famme passà chisto gulìo
l’urdema vota te voglio vedè
Pe’me tutte è fernuto
addio serate ‘e luna
Vita e speranza a Dio
je ve saluto.
